(Образы сна, по которому написан рассказ, возникли благодаря Подсознанию, творчеству Говарда Лавкрафта, сайту ФРПГ «Дагот»,  музыке группы «Злые Куклы» и двум литрам светлого пива)

Это не первый мой опыт прозы и, думается, не последний. Но до этого всё ограничивалось лишь написанием автобиографии. А этот рассказ – нечто иное. То, что я хотел бы запечатлеть для себя на остаток жизни. Чтобы никогда не забыть то, что связано с маленьким туземным посёлком на затерянном тропическом острове.

Думается, я прожил не слишком праведную жизнь. К сожалению, даже самая долгая жизнь зачастую тянется слишком долго, чтобы дожить до эпохи, когда все наши мечты и фантазии сбываются наяву. Вероятно, через века нынешние времена будут считать древностью чудес и странных сил, что действовали в мире. И будут правы. Я встречал их все, как я думал. Но то, что встретилось мне жаркой весной 37-го, удивит и искушенных в науке высоколобых, и начитавшихся старинных манускриптов теологов. Если только моя рукопись будет найдена. Опубликовать её я так и не решился, а просто отослал туда, где все эти странные события происходили. Как это часто водится, записав историю, я высек её в граните памяти и не забуду.

А сейчас я сижу, в непрогретых ещё майским солнцем стенах замка Фаэдриал, редко выхожу на опостылевшие за много лет проспекты столицы, предпочитая зажигать камин и заливать тоску крепким чёрным чаем, или же бренди, что бывает чаще. За окном распускается зелень, я не слышу её свежего запаха. Мне уже это не доставит никакого удовольствия.

Весной я прибыл в Эа, загадочный и всё ещё малоизученный архипелаг к юго-востоку от континента. Сотни коралловых островов, больших и малых, разбросаны на лазурном мелководье. Десять с лишним лет назад, когда мы, покончив с внутренними распрями, взялись наконец изучать земли и воды за пределами ведомого нам мира, наши корабли посетили и исследовали лишь самые крупные острова. Помню, мы сталкивались с вооружённым сопротивлением, и прежде чем имперский солдат успевал поднять кремневое ружье и прицелиться, ему в горло уже впивался выпущенный из тростниковой трубки отравленный шип. Мне поступали донесения о полулюдях-полузверях, обитавших в пещерах в вечном мраке, и по ночам неожиданно нападавших на наши лагеря. Кое-кто из солдат или прислуги исчезал вместе с отступавшими дикарями, и лишь спустя месяцы найдя их пещеры, мы находили груды черепов и костей. Непроходимые топи, полные зловония и насекомых, густые непролазные джунгли со смертельно опасными змеями и пауками – всё это было таким чуждым для нашего взора, привыкшим к северному климату благоустроенных стран, что я не раз задумывался – нужен ли нам этот архипелаг. На одном из островов рос гигантский хищный цветок, а его отростки расселились до самой воды и не пропускали никого. Зато были и другие острова – полные светлых, чистых лагун, с мягким песком на пляжах, с мирными темнокожими туземцами, принимавшими нас, словно богов. А никто из нас тогда ещё не был богом. Выслушав сведения ото всех конкистадоров и узнав о невиданных ресурсах, которыми полнился архипелаг, я принял решение расставить по крупнейшим островам форты для поддержания имперской власти. И на континент стали стекаться пряности, цитрусовые, золотой песок, овощи и травы. Ушлые купцы, невзирая на дальность пути и свирепствовавших пиратов, сколотили огромные состояния и открыли торговые компании.

Со времени открытия Эа прошла какая-нибудь дюжина лет. Сама колонизация длилась три года. А теперь, устав от жизни в старинном каменном городе, какой-нибудь чиновник или аристократ нанимал небольшой фрегат или клиппер и отправлялся на один из благополучных островов Эа, дышать морским воздухом, валяться на песке и пить кокосовый сок через трубочку прямо из свежесорванного ореха. Проведя в огромном напряжении три последних года, я решил взять отпуск и последовал их примеру.

Простому читателю нравятся истории о судьбе крестьянина или рабочего, которые голодают и тяжко работают за гроши. Сразу скажу кто я, хотя вряд ли моё имя исчезнет когда-нибудь из исторических книг, покуда живёт этот мир. Я – Император. Моя Империя растянулась на целый континент и близлежащие архипелаги и крупные острова. Сейчас мы ведём войну с восточным врагом – варварской Империей Сиорна, и новые технологии, поклонником которых я являюсь, помогут нам победить. А дальше врагов в этом мире у меня и моей Империи не останется. Двадцать два года я потратил, чтобы создать сильнейшее в мире государство, пожертвовав любимыми, не уделяя внимания своим детям, а в итоге остался на самой вершине один. Впрочем, я не жалею. Это был мой выбор, и пусть счастливы будут другие.

К счастью или к сожалению, абсолютизм, которой я создал на смену конституционной монархии в первые годы правления, я воспринимаю не как подарок, дарованный свыше судьбой, а как ответственную и ко многому обязывающую должность. Как работу. Взявшись за несколько дел сразу, я начал уставать. И мне понадобился отпуск.

Осенью мне исполнится пятьдесят, а чем старше мы, тем чаще посещает меня ностальгия. Двенадцать лет назад, руководя столичной флотилией и открывая в Эа всё новые и новые острова, я ещё чувствовал вкус к жизни, желал познать новые тайны и верил в собственное счастье. Сейчас всё это в прошлом. Вероятно, основная причина, по которой я выбрал архипелаг для отпуска – желание вернуться, хотя бы на полгода, в свою молодость, в эпоху надежд и мечтаний.

Галеон с гордым названием «Морской дракон» отвёз меня от сотландского Порта Роз в Эа. Путь занял полтора месяца – как я уже упоминал, архипелаг довольно удалён от континентальной части Империи. Ехал я инкогнито, но заплатил за первый класс. Всё, чем я занимался в пути – читал, пил бренди, а по ночам выходил с телескопом на палубу, когда пассажиры спали, и вглядывался в причудливые узоры созвездий. Восточный край небосклона двигался ко мне с каждой новой ночью и я видел иные сочетания звезд. Думаю, их ещё не занесли на астрономические карты.

Морской болезнью я не отличался. Затем познакомился с двумя аристократами из Ульдиана и Пригранья своего возраста. Мы играли в покер, пили бренди, закусывая омарами и устрицами. Узнать они меня не могли – я сразу принял облик Хоррза, замгубернатора столицы, благо, с этим Хоррзом был знаком ещё с юности и легко копировал его повадки, на случай неожиданных знакомых.

Мои приятели плыли на острова Нилс и Эхор. Я сошёл с галеона первым – остров Спрат, где я запланировал отдохнуть, был на севере архипелага. Ранним утром парусник бросил якорь, на воду спустили шлюпку и двое матросов перевезли меня на берег, а затем уплыли.

Галеон исчезал в туманной дымке, над которой вставало яростное тропическое солнце. Я сбросил одежду и выкупался в солёной океанской воде, распугивая миниатюрных, словно фарфоровых рыбок. А затем направился к посёлку, что был неподалёку.

Есть у меня привычка, которую часто критикуют друзья. Называть все новые города, а иногда страны в свою честь. Говорят, этим отличались многие полководцы и правители прошлого, да и сам Основатель. А значит, можно и мне. Причиной, видимо, является то, что я верю: ты живешь – пока тебя помнят. А города – наиболее долгоживущие географические объекты с самосознанием и исторической памятью. Как бы там ни было, десять лет назад, впервые прибыв на остров Спрат, я велел выстроить здесь форт и назвал его в честь себя. Фортом в привычном понимании постройку назвать сложно – это большая тростниковая хижина на подпорках, в которой могут находить одновременно до двадцати солдат. Учитывая, что строили её всего сто непривычных к строительству стрелков, это неудивительно.

По правую руку от форта открывается глубоко вдающийся в тело острова залив, в дальней части которого расположен посёлок туземцев. Часть из них – те же солдаты, что за десять лет обзавелись смуглыми красотками и оравой детишек-мулатов, а часть – переселенцы с внутренних частей острова. Да и вообще – сам остров с единственным каменным городом – административный центр всего Эа, как я когда-то запланировал. Помнится, в глубине острова жило два племени – одно нас атаковало и было истреблено, вторые безропотно признали имперскую власть. Славные были времена.

Я направился в форт, поднялся по лестнице и постучался в бамбуковые двери. Открыл мне один из солдат, располневший и облысевший. И сразу провёл к командиру форта, так как я вернул себе свою обычную внешность. Командир, уже седой, почему-то расплакался. Неудивительно – из-за смуты начала 30-х все форты находились на самообеспечении, кораблей добраться домой не было и вестей с континента почти не поступало. Как сказал мне командир – все считали, что Империя пала и продолжали бы нести вахту, пока не умрут от старости. Всё оказалось иначе, но я с грустной улыбкой поглядел на тронутые ржавчиной старые мушкеты солдат, которые были у нас на вооружении двенадцать лет назад.

Попросив весь гарнизон на время моего отпуска переселиться в посёлок, к родичам, я оккупировал тростниковый форт, разобрал свои чемоданы, навёл внутри небольшой порядок. Вечером, когда сошла жара, вынес шезлонг на пляж, закурил трубку, и попивая местный замечательный ром, глядел на горизонт и звезды над океаном.

На пляже зажглись огни – воткнутые в песок палки, вокруг которых танцевали туземцы, украсив себя связками тропических цветов. Свет я никогда не любил и он мешал мне наблюдать за звёздами, так что я переставил шезлон подальше, скрыв от себя посёлок за выступом джунглей, на котором форт и размещался.

Кажется, я выпил много рома и почти задремал, когда рядом послышались шаги. А затем раздался негромкий женский голос:

- Странно, что вы тут. Вот уж место, где вы должны были появиться в последнюю очередь.

Я тряхнул головой, отгоняя вероятный сон, и поглядел влево – из-за огней туземцев увидев лишь тёмный тоненький силуэт, принадлежавший, вероятно, юной девушке.

- Это почему? – я не смог выдать ничего более вразумительного.

- Потому что таким, как вы, больше по душе огромные города и замки. А ещё железо и стекло, - судя по голосу, девушка улыбнулась.

- Не всегда, - усмехнулся я, заинтригованный.

Затем повёл пальцами, соткал во мраке светящийся шар и велел ему взмыть вверх. Словно электрическая люстра, он теперь освещал меня и незнакомку. Я увидел рыжие волосы до плеч, большие серые глаза и платье на ней, переливающееся от бирюзового к лиловому. Девушка и правда была очень юной, лет пятнадцати. В волосах виднелась заколка в форме небольшой раковины каури.

- Любопытный вы к тому же, - загадочно прищурилась она, коснулась пальчиком светоча и отправила его прямо в океанские волны.

Сделав несколько прыжков по воде, светящийся шар потух. Я ещё больше изумился – нужно обладать изрядной магической силой, чтобы так просто изменять и тушить мои заклятья.

- А вы любите темноту, - фыркнул я и взялся за бутыль с ромом.

Девушка неожиданно присела рядом, накрыла коленки подолом платья и с какой-то грустью взглянула в тёмные просторы океана.

- Представляете, как там, на морском дне?

Я пожал плечами.

- Не был там ни разу. Новые батискафы и подводные лодки могут опускаться на тысячи миль в глубину. Может и стоит поглядеть.

- И они не увидят самого главного, - с лёгкой лукавинкой взглянула она мне прямо в глаза. – Подводные города потухнут, защищаясь тьмой, что там царит.

В своей жизни я повидал немало диковинок и привык объяснять странное экзотическими способами.

- А вы оттуда? – кивнул я в сторону моря с видом, что раскрыл её тайну.

Незнакомка лишь усмехнулась.

- Я просто живу здесь с рождения и всегда хотела там побывать.

Я взглянул на неё. Слишком юная, чтобы я позволил себе что-то делать. Хоть и манило к ней уже невероятно.

- А меня тянет в небеса, ко звёздам. Скоро в небо рванётся первый спутник, а затем полетит первый человек. Всё дальше и дальше будут отодвигаться границы ведомого нам мира, - мечтательно произнёс я, глядя в звёздный купол над нами.

- И всё же вы не увидите чудес совсем рядом.

- Садитесь, - я спрыгнул с шезлонга на песок.

Она приняла приглашение. Мы говорили всю ночь. О мире, его тайнах и уголках, о людях, простых и великих. Я любовался ею, когда она отвечала, и её большие грустные глаза блестели в звездном свете. А когда над восточным краем океана зажёгся первый утренний свет, я заметил:

- Для туземки вы слишком светлая.

- Моя мать с севера. Народ нордлингов, наверняка вы слыхали о них.

- А отец?

- А отец живёт здесь со мной.

- Как думаете, если я украду вас в столицу, он не будет против.

- Вероятно, будет. Он так же, как и я, хочет показать мне тайны океана.

Я усмехнулся, с небольшим сожалением. Конечно, будучи Императором, я мог её просто отобрать у родителя, но такой поступок бы себе не простил.

- А я могу взглянуть на них вместе с вами?

- Боюсь, что нет, - вздохнула девушка. – Вы из огня. И океан затушит вас.

Я покачал головой.

- Вы ведь знаете, кто я?

- Вовсе нет. Но я чувствую вашу силу. Она сжигает всю вокруг себя, едва вы перестаёте её сдерживать.

Я поморщился, отвернулся и опрокинул в себя остатки рома из бутылки. Затем закурил трубку.

- Моя сила сродни силе Творца. И никакая иная стихия не затушит меня. Да и боги воды, воздуха, земли, огня – лишь Дети Творца.

- Возможно, - задумчиво произнесла девушка. – Но представьте себе негаснущий факел, погруженный в воду. Вас она не сломит, но и ничего вы не сможете увидеть.

- Жаль.

- Такова Судьба. А мне пора.

Девушка бросила на меня долгий взгляд, встала с шезлонга, собираясь уходить. Над краем моря появился кусочек оранжевого солнечного диска.

- Постойте... – вдруг сказал я.

Она улыбнулась мне, задержавшись.

- А я так и не узнал вашего имени.

- Имя лишь ярлык. А истинные наши имена – это вся наша жизнь, положенная на прозу, например.

Я не мог не согласиться. Но любопытство взяло верх.

- И всё же.

- Анакира.

Кивнув с улыбкой, я положил голову на песок, собираясь уснуть до дневной жары. Думал, что девушка уйдёт.

- Я сгорю на солнце, ожидая, пока вы скажете своё.

Встрепенувшись, я приподнялся на локтях, чтобы снова увидеть за шезлонгом её и её большие глаза.

- Фейн.

- До встречи, Фейн.

- До встречи.

Лёгкие шаги её затихли вдали. А я лежал и думал об этом странном чудесном создании, что встретилось мне на Эззаром забытых островах. И повторял про себя её прощальные слова, надеясь, что это не была простая формальность. Затем я уснул.

(остальная часть рукописи размыта тропическими ливнями и нечитаема)